Содержание: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100

Житие, написанное Прохором, простое и краткое, было впоследствии переделано московским митрополитом Киприаном. Он придал этому произведению более совершенную литературную форму, стремясь не просто рассказать жизнь митрополита, но «малое некое похваление принести святителю». Это прославляющее митрополита Петра житие было любимым чтением на Руси, тем источником, на который опиралась живопись, создавая образы московского чудотворца.
Алексей был вторым русским по происхождению митрополитом Киевским и всея Руси, сменив в 1354 г. на митрополичьем престоле грека Феог-носта, преемника Петра.
Митрополит Алексей был уроженцем Москвы, сыном служилого боярина и крестником самого Ивана Калиты. Митрополит Алексей также был монахом, но очень скоро, благодаря природным дарованиям и, вероятно, происхождению, был вовлечен в дела Московского государства, набирающего мощь. Митрополит Феогност делает его главою церковного суда. Здесь Алексей при митрополите-греке прекрасно изучает греческий и делает собственный перевод Евангелия.
Митрополит Феогност намечает его своим преемником, и после его смерти в Константинополе утверждают избрание Алексея митрополитом Киевским и всея Руси. Однако, получив этот сан, Алексей становится главой не только Церкви, но и государства. Он становится практически регентом-правителем сначала при слабом князе Иване Ивановиче, а затем при малолетнем Димитрии Донском. Митрополит Алексей за годы своего правления больше расширяет границы Московского государства, чем сделали это до него наследники Ивана Калиты. Он сумел наладить отношения с Ордой, исцелив любимую жену хана Тайдуллу. Он умело смирял княжеские междоусобицы, утверждал главенство Москвы.
Но в деятельности митрополита Алексея политический размах был неотделим от широкой идеи национального возрождения, от объединения земель Руси вокруг Москвы. Недаром в своей деятельности митрополит Алексей получал поддержку Сергия Радонежского, игумна подмосковского Троицкого монастыря, имевшего при жизни авторитет величайшего духовного подвижника, а после смерти ставшего самым прославленным русским святым. Сергия Радонежского хотел сделать митрополит Алексей своим преемником (но тот отказался от этого), с ним советовался, у него просил учеников для устроения новых монастырей.
Митрополит Алексей не дожил двух лет до Куликовской битвы, но именно при нем Московская Русь обрела и политические, и, главное, духовные силы, которые помогли ей добиться в этой битве победы, ставшей первой вехой освобождения. По завещанию митрополита Алексея он был похоронен в Чудовом монастыре в Кремле, и на его могиле свершались, по преданию, бесчисленные исцеления, подтверждающие святость митрополита. (В 30-х годах XX века после уничтожения Чудова монастыря он перезахоронен в Богоявленском соборе в Москве.)
Над житием митрополита, сделавшего так много для единения и возрождения Руси, трудились многие писатели Древней Руси, в том числе знаменитый писатель Пахомий Логофет.
Созданию житий, канонизации святых обязательно сопустствовало создание их живописных образов - икон, закрепление памяти о канонизированных с помощью живописи. Несомненно, сразу после канонизации были написаны иконы святых митрополитов Петра и Алексея. Но эти образы не дошли до нас. Зато от следующего, XV столетия сохранились изображения святых, которые стоят в ряду самых высоких достижений этого великого века русской иконописи.
Государственной Третьяковской галерее принадлежит икона святого митрополита Петра, созданная в первой половине XV века. Эта икона - часть не сохранившегося полуфигурного деисуса. По пояс, в молении представлен здесь митрополит Петр. Он в святительских одеждах, в белом митрополичьем клобуке на голове, в саккосе, с Евангелием в руках. Очевидно, к живой памяти о митрополите Петре, к его посмертным иконам восходит этот образ. Печать высокой мудрости лежит на характерном лике с небольшими прозрачными карими глазами, чуть изогнутым носом и широкой окладистой бородой. И неотделимо от этой мудрости, а потому исполнено покоя и величавой меры само молитвенное сосредоточение, наполняющее лик ровным и необычайно мягким светом. Глубину и покой молитвы выражает и спокойно величавое склонение широкой, обретшей таинственную бестелесную легкость фигуры. С просветленно-сдержанным, торжественным строем образа согласуется сам радостный и вместе с тем сдержанный цвет святительских одежд - темно-бирюзового саккоса, по которому в строгой последовательности располагаются темно-розовые круги с мерцающими в них золотыми крестами. И на фоне этой мягкой бирюзы особенно ярко, как знак одушевляющего митрополита Петра внутреннего огня, пламенеет алый образ Евангелия, которое он прижимает к груди.   Продолжение »