"Сюжеты и образы древнерусской живописи". Из книги Н.А.Барской
Образы Вознесения Господня, продолжение
Мягко мерцает золотой фон на московской, древнейшей из этих икон. И в своем вечном звучании, свободным от мелочей, предстает на нем Вознесение. Золотистые горки с белыми вспышками легшего на них света, с растущими на них легкими древами подымаются до половины иконы - они изображают и гору Елеонскую, и всю покинутую вознесшимся Иисусом Христом землю.
Сверху парит над ней сам возносящийся; человеческое естество полно явлено в нем, но его хитон и гиматий уже преобразились в пронизанные золотом одежды, золотые лучи расходятся от него во все стороны, и знаком божественного света окружает его сияющий бирюзовый круг мандорлы - славы.
Иисус Христос, согласно Евангелию, вознесся сам, но здесь несут его мандорлу, мчат ее ввысь, воздавая ему честь, два ангела - вечные спутники Божий. Подлинным Вседержителем, победившим страдание и смерть, присущие человеческому естеству, предстает здесь Иисус Христос, Вседержителем, достойным воссесть «одесную Отца».
И потому такую радость и надежду несет то благословение, которое он из сияющего света посылает, высоко воздев десницу, оставляемой им земле, стоящим на ней свидетелям его Вознесения.
Прямо под Иисусом Христом стоит Богородица. Она обращена к зрителю и как бы не видит возносящегося, но в жесте постижения истины распахнуты ее руки, и о том, что истина в своей светлой сути открывается ей, свидетельствует и радостно просветленный лик, и свет, который тонкими, но ослепительно яркими пробелами пронизывает темные одежды, покрывающие ее величавую фигуру.
С двух сторон окружают Богородицу взирающие на возносящегося апостолы. Радостного потрясения исполнены их жесты, светлы лики, свет наполняет и их алые, темно-розовые, зеленые, нежно-желтые одежды.
Между Богородицей и апостолами, следуя торжественной симметрии сцены, также с двух сторон от нее стоят два ангела - те «мужы в блистающих одеждах», что явились, согласно Иоанну, на месте Вознесения. Их фигуры в белоснежных одеяниях и мерцающие золотом нимбы сами по себе усиливают ощущение света и радости, исходящее от иконы.
А воздетые вверх руки указывают на возносящегося Иисуса Христа как на источник радости не только для апостолов, но и для всех, кто на эту икону смотрит.
На новгородской таблетке мы узнаем ту же торжественную композицию, соединившую все главные моменты рассказа о Вознесении: возносится в несомой ангелами светоносной мандорле благословляющий Иисус Христос, обращена к зрителю широко распахнувшая руки в жесте принятия истины Богородица, взирают на возносящегося апостолы, указу ют на него ангелы.
Радостное, светоносное начало не только присутствует здесь, но и выражено даже прямее, проще и открытее. Подчеркнуто праздничен цвет: ярко-алый и синий преобладают в одеждах апостолов, розовым и желтым оттенены одежды ангелов. А свет яркими сияющими бликами ложится на лики и горки, крупные, ослепительные пробела на одеждах вызывают ощущение пронизавших их световых потоков.
Новгородский мастер, написавший икону в 1542 г., также сохранил в композиции все основное, но ввел одну новую деталь: мандорла Иисуса Христа становится темного, иссиня-коричне-вого цвета, в знак непостижимости для человеческого сознания исходящего от Бога света.
Но, словно восполняя это угасание радостной яркости в самой мандорле, он окружает ее не двумя, а шестью парящими ангелами, трубящими в золотые трубы, в пронизанных золотом алых, желтых, зеленых одеждах. И свет, излившийся на покинутую Иисусом Христом землю, на свидетелей Вознесения, передан даже не яркостью белил, а золотом: им прописаны горки и складки одежд.
Как уже говорилось, древний византийский канон «Вознесения» оставался неизменным в древнерусском искусстве. С помощью средств самой живописи- цвета, света, линии - открывали мастера на его основе новые грани образа. И всегда - каждый раз по-своему, используя те из этих средств, которые каждому мастеру были наиболее близки,- стремились они сохранить радостное звучание Вознесения, которое так полно передавали художники XV-XVI столетия.
Продолжение »
|