Андрей Рублев - на главную

Биография

Мир Рублева

Произведения

Эпоха Рублева

Святая Троица

Круг Рублева

Хронология

Карта сайта

Антология

Иконостас




     


"Мировоззрение Андрея Рублева". Из книги В.А.Плугина

торое и страшное Христово Пришествие"

  
Апостол Павел
  

    Содержание:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85

Таким образом, пространство, в котором реально перемещался зритель, рассматривая ту или иную деталь изображения, являлось одновременно пространством иконописного эсхатологического действия. И жест Христа, как бы собирающегося уже одной ногой ступить на землю, находится в непосредственной связи с тем небольшим расстоянием, которое отделяет его фигуру от изображения «уготованного престола».
Так в живописи конкретно раскрывается смысл символического значения отдельных частей храма.
В живописи южного нефа, вследствие его малых размеров и благодаря характерной особенности художественной манеры Даниила, эти моменты выявлены особенно убедительно. Отправной точкой для мастера являлось здесь, естественно, «Шествие праведных в рай», бурная динамичность которого сообщала взгляду зрителя необходимую инерцию для обозрения остальных сцен. Мысль художника прослеживается здесь особенно четко потому, что Даниилу пришлось преодолеть неудобство архитектурной плоскости и отчасти поступиться стройностью изображения.
Чтобы передать движение с северного склона свода в западный люнет, Даниил вынужден был написать расположенные здесь сцены в том же масштабе, в связи с чем фигура благоразумного разбойника и райские врата оказались вытянутыми по узкому простенку арки (на противоположной стороне нефа эти места заняты орнаментом), так что последние приобрели вид сложной геометрической фигуры50. При этом врата несколько отодвинуты от края, композиция с изображением праведников зрительно ощутимо заходит на плоскость люнета, поземь написана на одном уровне, а ключик в руке Петра точно соответствует замочной скважине дверей.
Силуэты деревьев связывают между собой фрески западного люнета и «Лона Авраамова», а общая красная кайма, ограничивающая изображения снизу, объединяет последние с фигурами богоматери и ангелов (восточный люнет). Крылья левого ангела краями захватывают плоскость западной стены с изображением шествующих в рай - традиционный прием, постоянно встречающийся здесь. Круг замыкается. Если снова проследим за направлением взглядов действующих лиц этой интересной сцены, то увидим ту же любопытнейшую картину, на которую никто до сих пор не обращал внимания.
Идущие в рай охвачены предвкушением ожидающего их блаженства. Взоры большинства из них устремлены к заветным вратам. Развернутые в три четверти фигуры поставлены так, что движение выходит за пределы плоскости, в пространство нефа. Праведники, шествующие в царство небесное, видят райские врата под тем же углом, под каким видит и зритель - так, как они изображены на фреске. И это вносит в изображение черты необходимой (с точки зрения средневекового мышления) реальности и объединяет чувства зрителя с чувствами персонажей фресок.
Но взгляд одного из апостолов, идущего впереди пророка и царя Давида, нетерпеливо устремлен прямо на противоположный склон свода - на «Лоно Авраамово». Это неукротимое желание побыстрее увидеть «невечернии свет» и красоты уготованного Христом царства праведников совершенно однозначно упорному стремлению товарищей новгородца Моислава взобраться на ограду земного рая, чтобы хоть одним глазком взглянуть на блаженную жизнь его обитателей. Правда живого человеческого чувства как всегда выручила Даниила. В свою очередь жители райских кущ с живейшим участием реагируют на происходящее.
Авраам, поддерживающий на своем лоне праведные души, смотрит туда, откуда, оправданные на суде, появляются все новые и новые сонмы святых. Исаак и Иаков полуобернулись навстречу Аврааму, воздев руки в иератическом жесте, означающем восприятие благодати. Исаак весь захвачен зрелищем того, как апостол Петр с ключом в руках приближается к райским вратам. Более строгий взгляд Иакова обращен, кажется, к благоразумному разбойнику, которого ветхозаветные праведники, как известно, не очень охотно приняли в свое общество. Но особенно любопытны наивные детские фигурки в лоне Авраама и рядом с ним олицетворяющие души праведных. Они очень малы. Вглядеться в их лица в постоянном полумраке маленького нефа зритель, конечно, не мог. Художник здесь, таким образом, творил только для себя, для себя передавая эмоции персонажей.   Продолжение »


Реклама:
» 

"Андрей Рублев", 2006-2016, me(a)andrey-rublev.ru

LiveInternet