Андрей Рублев - на главную

Биография

Мир Рублева

Произведения

Эпоха Рублева

Святая Троица

Круг Рублева

Хронология

Карта сайта

Антология

Иконостас




     


"Мировоззрение Андрея Рублева". Из книги В.А.Плугина

е на лица судите, сынове человечестии..."

  
Апостол Павел
  

    Содержание:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85

Остроумие и подкупающая реалистичность построения Г.К.Бугославского, опирающегося как будто на конкретную историческую действительность, обеспечили ему сторонников. Впрочем, и принимая эту гипотезу, следует указать на ее эсхатологический аспект, ускользнувший от внимания автора. Изображение четырех «погибельных» царств - это характерное для времен Луки воспоминание о близости последних времен, о страшном суде. И размышления смоленского монаха о судьбе своей родины следует рассматривать в этом контексте.
Но у нас нет уверенности в том, что спокойствие иноческой кельи возмущали политические страсти. При всей правдоподобности гипотеза Г.К.Бугославского остается только догадкой, не имеющей никакой фактической опоры. Возможно, что русские люди этого времени ассоциировали символические «царства» Даниила с какими-то конкретными государствами и княжествами, но что именно они думали мы не знаем. Ничего не известно также об отождествлении княжества с зайцем. Кроме того, виденные пророком четыре царства не только выражали для средневекового человека мысль о всеобщности будущего суда, но и указывали на последовательность исторических событий, по свершении которых должен был наступить суд. Наконец, автор заблуждается, утверждая, что художник Онежской псалтири дает апокалиптическим зверям свое, отличное от принятого толкование. Для примера укажем хотя бы на «Четыре царства» Андрея Рублева в Успенском соборе во Владимире с совершенно аналогичной атрибуцией. Поэтому весьма живописные «исторические» характеристики, которые дает Г.К.Бугославский зверям Онежской псалтири, выявляя их мнимую индивидуальность, совершенно произвольны.
Уже М.В.Алпатов указал на возможность иного решения вопроса, заметив, что «сравнение с зайцем нередко встречается в древнерусской литературе. Подходя к завершению тяжелого труда, древнерусские писцы уподобляли себя достигшему укромной норы зайцу». Может быть, и Лука Смолянин сравнил себя с зайцем и в рисунке вспомнил о горькой участи грешника на близком судилище, т.е. о том же, о чем думал и троицкий писец Варлаам, сокрушавшийся в «Лествице»: «О, ленивый Варламе, готовися к ранам, близь есть конецъ!». В пользу такого предположения говорит и сделанная тайнописью подпись, которая предшествует рисунку: «Господи, помоги рабу своему Луце». Однако и эта гипотеза недостаточно доказательна, а потому считаем возможным выдвинуть третью.
Характеризуя изображение четырех царств в составе композиций «Страшного суда», В.И.Антонова замечает: «Иногда писались еще и другие звери, имеющие аллегорическое значение. Среди последних особенно интересны зайцы, которые, по широко распространенному на Руси представлению, воплощенному в стихах о «Голубиной книге», являлись аллегорическими образами «правды» (белый заяц) и «кривды» (серый заяц)».
Комментируя стихи «Голубиной книги» о борьбе правды с кривдой и сопоставляя их с эпизодом картины «Страшного суда» в Строгановском подлиннике («Правда Кривду стреляет и Кривда пала со страхом»), Ф.И.Буслаев пишет: «Не только очевидное сходство этого стиха с эпизодом страшного суда, но и различный исход борьбы Правды с Кривдой, бросают необыкновенный свет на древнерусские художественные и поэтические предания.
В сновидении Владимира Правда возносится на небо и Кривда остается полной обладательницей земли. Наступает время неправедное, царство антихристово; от Кривды вся земля всколебалась; восстал народ на народ; люди друг друга поесть хотят. Но этим не должна окончиться вечная вражда Правды с Кривдою. Исход этой борьбы указан в будущем, на последнем суде. Поэтому-то в нашем изображении между символическими представлениями конечной гибели царства антихристова первое место занимает эпизод о победе Правды над Кривдою. Таким образом, сновидение Владимира и этот эпизод составляют как бы две части одного и того же сказания. Борьба, начавшаяся на земле и породившая царство антихристово, заканчивается уже в вечности, вместе с падением этого царства. Так многозначительны, так полны глубокого смысла художественные произведения, когда они проникнуты творческою силою народной фантазии!».
В свете этой прекрасной характеристики Ф.И.Буслаева рисунок Онежской псалтири можно рассматривать как размышление смоленского монаха над морально-этической проблемой Правды и Неправды на земле в последние времена ее существования. Не будем угадывать ход рассуждений Луки. Важно отметить вероятность самой гипотезы. Хотя от этого времени до нас не дошло эсхатологических произведений с такими аллегорическими сюжетами, но один из вариантов стиха о «Голубиной книге» подсказывает, что они должны были существовать, если не в официальном искусстве, то в фольклоре, в представлениях народа, в изображениях, не рассчитанных на многочисленных зрителей.
Случайно пробившийся сквозь толщу веков отголосок переживаний людей, живших еще при «седьмой тысяче», показывает, что во времена Андрея Рублева и Луки Смолянина господство «кривды» на земле связывали с конечной порой мира, считали ее предзнаменованием.
Может быть, именно этот стих «Голубиной книги» ближе всего передает чувства, владевшие Лукой, когда он рисовал свою моральную аллегорию в окружении погибельных царств.   Продолжение »


Реклама:
» 

"Андрей Рублев", 2006-2016, me(a)andrey-rublev.ru

LiveInternet