Андрей Рублев - на главную

Биография

Мир Рублева

Произведения

Эпоха Рублева

Святая Троица

Круг Рублева

Хронология

Карта сайта

Антология

Иконостас




     


"Мировоззрение Андрея Рублева". Из книги В.А.Плугина

е на лица судите, сынове человечестии..."

  
Апостол Павел
  

    Содержание:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85

Возможно, что молитвенное обращение к Спасу было навеяно какими-то реальными переживаниями боярина Василия Даниловича и «уличан» Ильиной улицы - ктиторов расписанной Феофаном церкви. Среди событий, предшествовавших созданию храма и отразившихся в новгородском летописании, сразу обращает на себя внимание кровавая распря новгородцев с Михаилом Тверским из-за Торжка в 1372 г. прииде князь Михаиле ратью к Торжку, пожьже город всь, и бысть пагуба велика крестияном: овы огнем погореша в дворех над животы, а друзии бежаша в святыи Спас, й ту издъхошася, и огнем изгореша много множество, иней же от огня бежаци, в реце во Тферци истопоша... первее же всего Олександр Обакунович стрети и на поле и ту костию паде за святый Спас и за обиду за новгородскую... И кто, братье, о сем не поплачется, кто ся оста л живых, видев, како оне нужную и горкую смерть подъяша, и святыя церкви пожьжены, и город всь отинуд пуст: понеже бо ни от поганых не бывало таковаго зла. И наме-таша избиеных людии съжьденых и истоплых 5 скуделниць».
Может быть, есть связь между гибелью виднейших новгородских бояр и мужей за «святый Спас» и посвящением церкви, построенной Василием Даниловичем и его уличанами, тому же образу и празднику (собор в Торжке был освящен в честь Преображения). Не принадлежали ли жители Ильиной улицы к тем, «кто ся остал живых» и видел «нужную и горкую смерть» своих земляков? Не к ним ли, в частности, обращался летописец с призывом вспомнить о павших и плененных («поплакать»)? И не явилась ли закладка церкви материализацией скорбных чувств ильинских уличан?
Они приходили в церковь воззвать к богу о том, чтобы он «разрешил» «сыны умерщвеных» новгородцев, «услышал» вздыханья окованых, угнанных в тверской полон мужей и жен. Но и в наше время многим впервые увидевшим феофановского Пантократора знакомо то чувство внутренней дрожи, которое вызывает этот исполненный грозной, пугающей силы образ. «Господи, с небеси на землю призри...» Но «призирающий» взгляд господа способен был испепелить молящегося. Вряд ли какой другой художник мог с такой силой подчеркнуть пропасть, лежащую между божеством и человеком. Велик и недоступен Вседержитель, мал человек перед ним.
Не менее характерен и другой созданный Феофаном образ - «Спас в силах» в иконостасе Благовещенского собора. Он выделяется среди других фигур деисусного чина контрастным сочетанием ярких цветов, беспокойной линией контура. Лицо Спаса написано не в фас, а с легким оборотом влево, чтобы грозный судья взглянул с иконы холодным, настороженным взглядом скошенных глаз.
Рублев и художники его круга, хорошо знавшие шедевры великого византийца, увидели Спаса по-иному. На чиновых иконах Троицкого и Владимирского Успенского соборов прямоличный Спас спокоен и величав. И даже там, где чувства гнева и мщения могли быть выражены художником более всего, - на фреске «Страшного суда» во Владимире - спускающийся с небес на херувимах Христос с развевающейся бородой светел и энергичен. Жестом левой руки он отвергает грешников, обернувшись к ним лицом и взирая ярым оком. Но этот острый взгляд искоса, по смыслу тот же, что и в феофановских изображениях Христа, здесь не пугает, ибо образ судьи наполнен иным звучанием. Он - воплощение высшей справедливости, а не кары.
Звенигородский Спас - наилучшее воплощение идеалов художника. Новый иконографический перевод «Спаса в силах», распространившийся в то время в московском искусстве, сложностью символики оттеснял на второй план внутреннюю характеристику образа. Поясной Христос полуфигурных чинов в традиционных скромных одеждах, без высших атрибутов своего божественного достоинства, давал художнику гораздо больше возможности для выявления его человеческих достоинств, иными словами, для создания образа совершенного человека.
Вопросы истории сложения иконографии Звенигородского спаса, степени использования Рублевым старых переводов и его личного творчества остаются до настоящего времени неисследованными. Мы знаем только, что звенигородская икона Рублева является наиболее ранним примером этого типа. Ее двойники относятся в большинстве к более или менее позднему времени, за исключением вкладной иконы Фомы Симонова и, может быть, средника Рогожского чина, о котором до расчистки воздержимся высказываться. Несколько интересных наблюдений по поводу происхождения Спаса звенигородского типа сделал в свое время Н.П.Кондаков, имея в виду рогожскую икону, а также образ «из молитвенного дома Преображенского кладбища». О последнем он замечает: «Общий очерк фигуры Спасителя идет от древних композиций в мозаике. Таково положение благословляющей руки, которая, отводя край гиматия, слагается для благословения и, как было уже замечено по поводу греческих мозаик и фрески в куполе Новгородской Софии, вместо того, чтобы образовывать сложение именословное или двуперстное, здесь как бы сжимается. Ранее было указано, что подобного рода положение пальцев обусловливается краем натянутой над рукою одежды... При всем этом фигура полна характера и некоей сострадательной задумчивости, свойственной русским иконам Спасителя».   Продолжение »


Реклама:
» 

"Андрей Рублев", 2006-2016, me(a)andrey-rublev.ru

LiveInternet