Действие происходит на фоне стройной и сложной архитектуры, постепенно возвышающейся по мере приближения к середине иконы. Справа гладкая стена здания имеет возвышение наподобие прямоугольной башни с бочкообразным темно-зеленым сводом вверху, внутренняя поверхность его темно-желтая с золотой шрафировкой, потолок башни под сводом лиловато-розовый. От правой стены этой башни под небольшим квадратным темным окном (плохой сохранности) выступает небольшой прямоугольный розоватый, как и освещенная часть стены, навес, опирающийся на маленькую красно-коричневую колонну с голубыми постаментом и капителью, стоящий на выступе стены. Затененная часть стены представляет теперь остатки лиловато-коричневого и желтоватого тонов, причем желтоватый тон является, по-видимому, остатками позднейшей записи.
Справа к башне примыкает стена светло-зеленого здания, ступенчато поднимающегося ввысь. На выступе, примыкающем к башне, видна часть небольшой квадратной площадочки с затененной спереди стеной и светлыми пробелами вверху. Затененные части стены окрашены в мутно-зеленый тон, черепичные крыши второго выступа и центральной части здания - в серо-голубой. Кроме того, здание вверху завершается небольшим кубом, на светло-зеленой площадке которого сохранились следы крошечной колонны с фигурным основанием. Трудно сказать, каковы были ее значение и смысл в этом довольно сложном сооружении (вообще колонна была одним из символов солнца). Небольшой купол над кубом является результатом позднейших записей, сохранившихся только в очертании.
Передний фасад здания расчленен тремя узкими, вертикальными, темными проемами с завершениями полукруглым в середине и косоугольными по бокам. Из стены фасада на уровне первого выступа по сторонам среднего проема выступают вперед два легких блока, опирающиеся на чрезвычайно удлиненные темно-коричневые колонны с зелеными фигурными капителями. Узкие, длинные проемы здания даны темным и более светлым зеленым тонами.
Наивысший подъем архитектурных форм и рисунок колонн задерживает внимание зрителя на липе юного апостола, максимально выражающего отношение художника к таинству, т.е. того, который стоит непосредственно за Павлом во втором ряду. Интересно, что голова его помещена в середине иконы, только немного выше ее центра.
Далее влево за киворием продолжается снова гладкая стена зеленовато-желтого мутного тона (на светлом фоне стены остались красноватые крапинки позднейшей записи), на ней остались следы орнамента из трех или четырехлопастных розеток с поднятыми вверх стеблями. Толщина стены отмечена светлыми зеленоватыми пробелами, положенными на желтый подмалевок.
Слева архитектура и группа апостолов уравновешивается стройным киворием, легкий, изящный купол которого покоится на четырех тонких колоннах очень удлиненных пропорций. Две из них сильно выступают вперед, своими базами как бы уравновешивая поступь апостолов. Сень кажется воздушной от красновато-коричневого тона с розовато-лиловатыми пробелами. В настоящее время красочный слой ее сильно утрачен и рябит, но по фрагментам можно судить о том, каким он был некогда. Колонны даны совсем темным красновато-коричневым тоном с зеленоватыми и черными разводами, передающими их мраморную облицовку. Капители колонн с растительным орнаментом, сильно удлиненные, сделаны зеленовато-голубым тоном, облегчающим и украшающим их, а базы - темно-синим.
В глубине кивория (за выступающими колоннами) стоит широкий и пышный киноварный престол, заслоняя до колен фигуру Христа, через престол протягивающего сосуд апостолу Павлу. В композиции «Раздаяния хлеба» киворий и престол, как и все на этой иконе, более упрощено и не претендует на изящество, форма последнего приближается к кубу, покров на престоле, кроме кайм, не имеет никаких украшений, тогда как в «Раздаянии вина» помимо широкой светло-коричневой каймы с золотой шрафировкой спереди поверх линий, обозначающих складки, дан тонкий нарядный золотой узор, состоящий из двойного круга с растительным орнаментом внутри (в середине) и двойных кругов, заостряющихся вверху, покрытых мелкими завитками-усиками со стилизованной лилией внутри (располагающихся внизу меньшего круга по сторонам среднего гладкого круга, без завитков). Между средним и боковыми кругами помещены орнаментированные маленькие кружки с копьевидными стрелками, с усиками по бокам, направленными вверх и вниз. На престоле стоит небольшой округлый коричневатый с золотой шрафировкой низкий сосуд.
Все изображенное происходит в более торжественной и пышной обстановке, чем в «Раздаянии хлеба». Пробела и складки имеют более отточенный и изящный рисунок, что особенно заметно в трактовке престола сверху, где вместо простоватых плотных пробелов нанесены легкие прозрачные зигзаги.
По сравнению с несколько расплывчатой и бесхитростной композицией «Раздаяния хлеба» композиция «Раздаяния вина» отличается большей стройностью, собранностью, обдуманностью и изысканностью форм, ритма и цвета, хотя последний более темен, чем у мастера «Раздаяния хлеба», и менее жизнерадостен, но приведен к большему единству.
В особой отточенности форм, изысканности цветовых нюансов, психологической утонченности понимания идеи причащения вином, как утоления духовной жажды, чувствуется обостренность чувств художника, сказывается нервная, сложная и вдохновенная натура артиста. Он антипод простой и мудрой сердечности мастера «Раздаяния хлеба». Видимо, не случайно между двумя столь несхожими натурами была поделена, казалось бы, единая композиция: Рублеву и Даниилу, руководившими работой в Троицком соборе, свойственно было прозревать творческие возможности своих помощников и глубоко проникать в идейный смысл традиционных сюжетов.
По характеру колорита, по благородству стиля, по любви к силуэту, а также по внутренней сдерживаемой взволнованности и остроте эстетического чувства, художник «Раздаяния вина» ближе всего к мастеру «Распятия» и «Жен у гроба». Художественные приемы его указывают путь дальнейшего развития искусства, того, которое называется искусством послерублевской поры и заполняет промежуток времени между Рублевым и Дионисием.

Продолжение »

Иконы иконостаса Троице-Сергиевого Монастыря: