Важность этого момента художник отмечает также небольшой колонной, стоящей вверху над апостолами Петром и Андреем на светлом воздушно-сером и золотом фоне. Мастер простодушно поставил ее вне всякой связи с построением архитектурных кулис, а как бы в некоем отдаленном пространстве. Желтовато-розовый куб и стоящий на нем зеленый куб, меньший по размерам, служат постаментом для красно-коричневой колонны с тяжеловесной темно-зеленой капителью, на которой лежит светло-желтый прямоугольный блок. С него ниспадает, как плат, красная с золотом ткань, что вносит в композицию праздничную украшенность.
Значительность и просветленность образа апостола Петра характеризуется прозрачным соломенно-желтым цветом его гиматия со штрихами белильных пробелов. Сияние золотисто-желтого гиматия светится между киноварно-алым престолом и желтовато-розовым гиматием апостола-средовека, стоящего на переднем плане. Темно-зеленые тона хитонов Петра, юного апостола, стоящего за ним, и апостола-средовека только усиливают его светосилу. Несмотря на широкую полосу вставки и утрату большей части светящихся пробелов (хорошо сохранившихся только на руках), цвет гиматия Петра самый привлекательный, теплый и радующий. Его рисунок, угловатый и примитивный, проступающий в местах постертостей красочного слоя, сделан серой жидкой краской. Спереди неискусно драпированная ткань спускается острым концом, как бы притягивая книзу и без того согбенную фигуру Петра.
За Петром, но выше его стоит старец с длинной бородой и шапкой густых седых волос - апостол Андрей. Его типично русское лицо серьезно сосредоточенно и полно ожидания. Оно несколько преуменьшено по сравнению с другими ликами. Апостол заслонен Петром и виден только по грудь. На нем темно-зеленая одежда, расположение складок которой вокруг шеи напоминает широкий отворот ворота. Сохранность живописи голов Петра и Андрея относительно хорошая. Мягкость розовато-желтых высветлений, несмотря на густоту мазков, больше приближается к нежным плавям рублевского и послерублевского времени, так как мастер избегает резких бликов, стремясь передать тающую нежность прозрачности ликов и их мягкую пластическую лепку. Это лики, светящиеся сами, а не освещенные извне. Брови, ресницы, линии носа, рисунок бороды, волос и рук передаются прозрачно-коричневой краской. Блики, оживляющие глаза, едва заметны. Если мастера «Тайной вечери» признать в наибольшей степени приверженным к традициям XIV в., то художника «Раздаяния хлеба» следует включить в круг нового направления, приближающегося к мастеру «Сретения», что, однако, не означает, что можно их отождествлять. Несмотря на сходство некоторых деталей, мастер «Раздаяния хлеба», в противоположность ему, мало искусен в построении композиции, в рисунке, особенно человеческой фигуры, а в чувстве линии и ритма он просто несоизмерим с мастером «Сретения». Но оба они очень самобытны в претворении византийской традиции. Несмотря на выразительность рук Петра и Христа, рисунок их очень примитивен.
От апостола, стоящего во втором ряду за Андреем, остались только фрагменты очерка головы (выше более позднего изображения начала XVIII в.) и части гиматия красновато-коричневого тона с зеленоватыми пробелами, сохранившегося внизу. На нем темно-зеленый хитон со следами светло-зеленых пробелов. Сильно искажены позднейшими вставками с записями и мастикой ноги всех трех апостолов, грубо выделяющиеся своим темным красновато-коричневым тоном.
Апостол-средовек, стоящий на переднем плане за Петром, облачен в темно-зеленый хитон, на рукаве которого светло-зеленые круглящиеся пробела выглядят более традиционно, чем все остальные у мастера. Чувствуется, что античные одежды и византийское изящество чужды этому русскому художнику, зато цвет - его родная стихия. Празднично и чудесно светлое желтовато-розовое пятно гиматия апостола с нежными бледно-розовыми пробелами. Нельзя не пожалеть, что красочный слой его несколько утрачен, отчего сила и прелесть цвета в значительной мере угасли.
Живопись лика бороды и волос апостола сохранилась плохо. На ликах апостола-средовека и юного над ним следы позднейших правок: огрублена форма носов рисунком ноздрей, утолщены линии и утяжелены блики. Протянутая рука апостола (концы пальцев которой дописаны позднее) не покрыта гиматием, как и у Петра, в противоположность изображенному на «Раздаянии вина», где у всех апостолов руки покровенны, в чем сказалась большая простота в понимании происходящего мастером «Раздаяния хлеба».
В «Раздаянии хлеба» совершенно отсутствуют торжественность и пафос возвышенного. Апостолы приемлют дары не как посвященные и избранные, а как убогие и «нищие духом». Группу склоняющихся апостолов замыкают два совсем юных апостола. У стоящего над средовеком видна только голова и часть спины, на крайнем слева вместо традиционных хитона и гиматия надето подобие длинного балахона темноватого зеленого цвета с легкими светлыми пробелами, с широким отворотом у шеи, как у апостола Андрея. Вид ее напоминает верхнюю одежду из грубой шерстяной домотканной ткани, называемую «чепан», которую носили крестьяне.

Продолжение »

Иконы иконостаса Троице-Сергиевого Монастыря: