Тишина и скромность особенно выделяются рядом с энергией и мощью апостола Андрея. Протянутая вперед правая рука с открытой ладонью и сосредоточенность лица апостола как бы выражают его рассуждение по поводу происходящего. Рисунок этой руки очень несовершенный и являет яркий пример слабой стороны мастера «Омовения ног», часто погрешающего в рисунке. Левая рука апостола скрыта под гиматием.
Много ниже описанного апостола сидит старец лысый с круглой бородой (Лука?). Его фигура дана в три четверти оборота, а голова круто обращена назад, в сторону, противоположную от совершающегося действия омовения ног. Руки его несколько напряженно лежат на коленях. Он всецело погружен в себя, не принимая участия в совершающемся. Взгляд его невидящих сосредоточенных глаз направлен вниз, куда-то вне плоскости иконы. Его подчеркнуто скромная фигура облачена в желтовато-коричневую одежду с зеленовато-белыми пробелами. Ноги описанных апостолов заслонены ниже сидящими.
Особенно примечательным кажется следующий апостол, сидящий еще ниже и видный лишь по грудь. Он сидит прямо, как бы опираясь на линию ковчега иконы, и дан в неподвижности человека, преданного глубокому размышлению. Его лицо обращено в сторону Христа, но взгляд безразлично устремлен в пространство. Правая рука застыла на груди, держась за край темной лиловато-коричневой одежды с густыми, хорошо сохранившимися голубоватыми пробелами. Его лицо русского человека средних лет лишено обычных черт иконного изображения и кажется выхваченным из окружающей художника действительности. Быть может, мастер, коснувшись очень близкой его сердцу темы, вольно или невольно запечатлел портретные черты кого-либо из своих сопостников и содругов в момент углубленно созерцательного состояния. Такая драгоценная деталь является документом, касающимся жизни людей, так глубоко волнующих нас своим творчеством. В нем как бы отражено то, что так тонко позднее подметил Радищев, сказав: «Посмотри на русского человека, найдешь его задумчива» (А.Н.Радищев. Избранные сочинения).
Следующий, отчасти заслоняющий собою описанного апостола, юный апостол сидит уже внизу вместе с другими четырьмя на совсем низком длинном прямоугольном возвышении светло-желтого теплого тона с оливково-коричневыми затененными боковыми стенками. Это возвышение помещено на поземе цвета светлой черлени с лиловато-белой дымкой пробелов. Поза юного апостола выражает глубокое, даже несколько тягостное раздумье. Голова опущена вниз, грудью он опирается на правое колено, левая нога несколько согнута в колене и на нее опирается локоть левой руки, окутанной одеждой. На нем светло-голубой хитон с голубоватыми пробелами и светло-розовый гиматий с нежными прозрачными пробелами. Этот апостол выделяется чудесным цветовым пятном. Поза апостола и цвет его одежд заставляют вспоминать произведения, хранящие традиции эллинистического искусства. Конец розового гиматия ниспадает пышными складками вниз из-под левой ноги и как бы опирается концом в край возвышения, что придает всей фигуре легкость и воздушность.
Следующий юный апостол, сидящий перед только что описанным, также изображен в позе глубокого раздумья. Он опустил голову на правую руку, опирающуюся на правое колено, левой рукой он касается правой ноги, левая же нога коленом опирается на возвышение и поджата под себя. На нем сине-голубой хитон и оливково-зеленый гиматий с голубыми пробелами (красочный слой которого сильно постерт). Острый конец гиматия ниспадает с колена правой ноги апостола вниз и выделяется изящным силуэтом на светлом фоне возвышения, облегчая весомость его фигуры.
Следующий юный же апостол дан в профиль. Неподвижность его взгляда и позы свидетельствуют о сосредоточенном углублении в свой внутренний мир. Зеленый гиматий с голубоватыми пробелами (сильно утраченными) плотно окутывает его спереди, оставляя открытой спину, где виден лиловато-коричневый хитон.
Фигуры этого апостола и других, сидящих перед ним, даны снова в более крупном масштабе, чем только что описанные, даже крупнее, чем сидящие над ними в верхнем ряду. Благодаря этому, а также легкому изяществу поз эти две верхние фигуры совершенно не давят на сидящих ниже, хотя Иоанн и касается ногой спины следующего согбенного апостола, но его поза скорее выражает подавленность глубокой задумчивостью, а не материальной тяжестью. Этот предпоследний к краю апостол, сильно склонившись вперед, опирается грудью о колено правой ноги, левая его нога, слегка согнутая в колоне, свободно опирается о помост за спиной сидящего впереди апостола. Руки опущены и не видны. Апостол облачен в красновато-коричневый гиматий с розовыми мягко и живописно наложенными пробелами. Складки одежды трактованы также мягко и свободно, конец ее, клубясь, ниспадает у ног, подчеркивая направленность склонения апостола вперед. У шеи его виден ворот светло-зеленого хитона. Профиль юноши наивно простоват и, быть может, передает увиденное художником в действительности. Овал его лица несколько искажен вставкой.

Продолжение »

Иконы иконостаса Троице-Сергиевого Монастыря: