Левая часть композиции иконы, построенная на плавных, текучих, волнистых линиях, контрастирует с устойчивостью граненых стен града Иерусалима, с храмом под куполом и многоярусным покрытием, стоящим посредине града, и плотной толпой народа, стоящей у его стен. В колористическом построении иконы также чувствуется противопоставление не только светлого и темного, но и теплых тонов холодным, сдержанных тональных соотношений ярким звучаниям цветов.
На теплом, лучистом фоне золотой и розовато-желтой горы с желтовато-белыми прозрачными пробелами четко выделяются силуэты Христа, осляти, апостолов и затененная часть горы, данные холодными тонами. На фоне теперь утраченного золота четко выделялось темно-зеленое древо с звездообразной кроной.
Христос облачен в темный, лиловато-коричневый хитон с золоченым кладом и в темно-зеленый гиматий (ранее, возможно, синий) с пробелами холодного зеленовато-голубого тона с постепенными переходами от густого блика к прозрачному. Таковы же хитоны Петра и юного апостола рядом с ним. Красочный слой этих одежд сильно поврежден, так как в тенях темно-зеленый тон деформировался и принял тон потемневшей олифы, а в местах утрат заменен довольно интенсивной зеленой тонировкой. Тело осляти дано хоть и темным, но прозрачным холодным оливковым тоном. Гиматий Петра, теплого, зеленовато-желтого тона со следами желтовато-белых пробелов, граничит с более холодным по цвету лиловато-коричневым с серовато-голубыми пробелами гиматием юного апостола. Места утрат этого красочного слоя тонированы темно-зеленым и оливковым тоном.
В ликах (плохой сохранности) то же сопоставление холодного и теплого тонов. На темно-оливковый непрозрачный санкирь (непрозрачность необычна для мастеров троицкого иконостаса вообще) накладываются теплые, розовато-желтые высветления, отчего согревающая теплота этих тонов рядом с холодными тенями кажется особенно привлекательной.
В цветовом отношении правая часть композиции также противоположна левой. Здесь господствует более яркая, звучная и открытая гамма цветового строя, что характеризует праздничную приподнятость настроения народной толпы, тогда как более сдержанная, тонально более строго объединенная гамма левой части соответствует спокойному достоинству Спасителя и апостолов. Красочность и статичность линейного построения правой части композиции уравновешивается напряженностью сопоставления теплых и холодных красочных звучаний и взлетом и текучестью гибких линий в левой части иконы.
Группа людей, выходящих из града, состоит из девяти человек. Впереди старец с длинной бородой, с белым платом на голове, спускающимся ему на левое плечо (красочный слой этой белой ткани сильно утрачен, но все же на ней еще заметны зеленоватые тени, благодаря которым она должна была казаться более прозрачной и подчиненной общему тону иконы). Старец протягивает вперед правую руку с ветвью, от которой остались едва заметные следы. Темно-зеленый силуэт его руки четко выделяется на фоне желтого плаща юноши, стоящего за старцем. Красное пятно ворота одежды юноши также привлекает к ней внимание зрителя. Движение руки старца ритмически вторит очерку горы под древом и как бы перетекает во встречное движение руки Христа, держащей свиток, в свою очередь вторящей подъему горы вверх. Таким образом, руки Христа и старца служат связующим элементом двух частей композиции. На старце темно-зеленая нижняя одежда. На ней следы холодных голубоватых пробелов. Верхняя одежда светлого прозрачного коричневатого тона черлени с серовато-белыми легкими пробелами (места утрат тонированы зеленоватым тоном).
Внизу у ног старца стоят двое детей, рост которых чрезмерно преуменьшен по сравнению со взрослыми. Спокойно жестикулируя, они не по-детски серьезно беседуют друг с другом. На них темно-зеленые нижние одежды с серовато-голубыми пробелами и светло-коричневыми с золотом полосами внизу. На правом киноварный плащ со светло-зеленым воротом, а на левом - светло-зеленый с белым воротом. Композиционно их стоящие прямо фигуры связаны с градом Иерусалимом. Двое других детей с обнаженными ногами в белых легких рубашках с серовато-голубоватыми тенями (характерными для мастеров троицкого иконостаса) склоняются к ногам осляти, постилая серо-голубую и красную одежды. Их фигуры являются опять связующим звеном двух частей композиции. Склонение осляти к детям, его несколько раскрытый рот и старание детей расправить постилаемые одежды переданы художником с чертами жизненности и теплотой.

Продолжение »

Иконы иконостаса Троице-Сергиевого Монастыря: